calmСтранник выскочил из укрытия и с воплем стал продираться к Дороге. Ещё раньше всадник натянул вожжи, остановился и посмотрел на заросли, в которых они спрятались. Заметив Странника, он спешился и побежал ему навстречу, воскликнув: „Ai na vedui Dunadan! Mae govannen!“ Речь и звонкий голос безо всяких сомнений выдавали в нём Эльфа. Ни у кого во всём мире нет голоса, более приятного слуху. Но на этот раз в нём слышалась тревога. Он что-то быстро говорил Страннику. Странник вскоре позвал хоббитов, которые выбрались из кустов и заспешили к Дороге.
— Это Глорфиндель из Дома Эльронда.
— Здравствуй, наконец-то мы встретились! — сказал Эльф Фродо. — Меня послали из Ривенделля за тобой. Мы боялись, что вы окажетесь в опасности на Дороге.
— Гандальф добрался до Ривенделля? — радостно воскликнул Фродо.
— Нет. По крайней мере, когда я уехал, его там не было. Девять дней назад я вышел. Эльронд получил тревожные вести. Мои родичи, живущие в ваших краях за Барандуином, узнали кое-что и послали нам сообщение как можно скорее, о том, что Девятеро здесь, а вы бродите с тяжёлой ношей безо всякого присмотра, ибо Гандальф не вернулся. Даже в Ривенделле немногие могут открыто противостоять Девятерым; их Эльронд и разослал на север, юг и запад, предусматривая, что вы можете, спасаясь от преследования, уклониться далеко от своего пути и заблудиться в Диких Землях.
Мне досталась эта Дорога. Я добрался до Моста Митэйтел и оставил знак. Примерно неделю назад. Трое слуг Саурона были на мосту, но я прогнал их далеко на запад. Потом встретил ещё двоих, которые скрылись на юг. И с тех пор искал ваши следы. Нашёл их два дня назад и проследил до самого Моста, сегодня утром обнаружив, что вы затерялись в холмах. Но больше нет времени говорить! Раз уж вы здесь, можно осмелиться и пойти по Дороге. Позади нас пятеро, когда они найдут следы, то будут преследовать нас, словно ветер. Где остальные четверо, я не знаю. Боюсь, Переправа уже занята врагами.
Пока Глорфиндель говорил, совсем стемнело, а Фродо почувствовал усталость. Едва солнечный свет ослабел, как перед глазами у него снова образовалась пелена тумана, а лица друзей он видел словно сквозь тень. Боль снова обессилила его, он задрожал и ухватился за руку Странника.
— Мой господин ранен и болен, — сердито сказал Сэм. — Он не может продолжать ехать ночью. Нужно отдохнуть.
Фродо оползал на землю, но Глорфиндель перехватил его и тревожно вгляделся в лицо хоббита. Странник кратко рассказал о том, как на них напали у Ветровой Вершины, и о ноже. Вытащил его рукоять и протянул Эльфу. Глорфиндель принял её не без дрожи и внимательно осмотрел.
— Злые здесь начертаны руны, хотя вы, может быть, их не видите. Арагорн, храни её, пока мы не доберёмся до дома Эльронда! И будь осторожен, касайся её как можно меньше. Алас! раны от такого оружия излечить не в моих силах. Сделаю, что смогу; и настаиваю на продолжении пути.
Глорфиндель ощупал рану на плече Фродо и омрачился. Но у Фродо уменьшилась боль, в боку немного унялся холод, а к пальцам даже пробежала волна лёгкого тепла. Муть вечера показалась прозрачнее, будто облако, затмевавшее зрение, отступило. Надежда и силы вернулись. Глорфиндель заметил:
— Садись на моего коня. Я укорочу стремена до самого седла, чтобы стало удобнее сидеть. А если я прикажу, мой конь не даст всаднику упасть. Шаг его лёгок и скор, а при опасности он понесётся быстрее ветра, даже чёрные кони Врага не смогут с ним соперничать.
— Ну, нет! — ответил Фродо. — Я не согласен мчаться в Ривенделль, когда мои друзья позади останутся в опасности.
Глорфиндель лишь улыбнулся.
— Сомневаюсь, что без тебя твои друзья будут в опасности. Погоня будет за тобой. Только ты и то, что несёшь с собой, несёт нам угрозу.
Фродо не нашёл, что ответить, и взобрался в седло. Пони нагрузили большей частью багажа, что позволило шагать гораздо быстрее. Хоббиты не могли соревноваться с быстрым и неутомимым Эльфом, всё уводившим их в темноту. Ни луны, ни звёзд. Только когда забрезжил серый рассвет, Эльф позволил сделать привал. К тому времени Мерри, Пиппин и Сэм едва не спали на ходу; даже Странник опустил плечи и выглядел утомлённым. Фродо сидел на лошади в полусне.
В нескольких ярдах от Дороги путники повалились на вереск и тут же уснули. Глорфиндель, остававшийся за дозорного, разбудил остальных, которые, казалось, едва сомкнули глаза. Солнце поднялось выше, разогнав облака и ночную дымку.
— Пейте! — велел Глорфиндель, налив каждому немного из своей кожаной украшенной серебром фляжки. Напиток был прозрачный, словно талая вода, безвкусный, ни тёплый, ни холодный; он восстановил силы и ободрил путников. После него высохшие фрукты и жёсткий хлеб (всё, что оставалось) стали вкуснее лучшего завтрака, какой можно получить в Шире.
Отдых занял немногим менее четырёх часов. Глорфиндель увлекал путников вперёд и вперёд, позволив сделать только две короткие передышки за день. До заката, таким образом, они прошли около двадцати миль, к тому самому месту, где Дорога заворачивала вправо, вниз в долину реки и прямо к Бруинену. В пределах видимости погони не было заметно, и не слышно ни звука. Глорфиндель по-прежнему останавливался и прислушивался, когда остальные отставали. Он волновался и раз или два заговаривал со Странником по-эльфийски.
Как бы ни беспокоились провожатые, хоббиты в эту ночь не могли продолжать путь. Они спотыкались от усталости и не думали ни о чём, кроме своих ног. Боль у Фродо удвоилась, днём всё вокруг было затуманено призрачным серым, и приход ночи почти обрадовал его, поскольку не столь необъяснимо и неестественно бледен и пуст стал мир вокруг.
Рано утром следующего дня выступили снова, но хоббиты за ночь не отдохнули. До Переправы оставалось несколько миль. Спотыкаясь, они шагали с самой большой скоростью, на какую оказались способны.
— Опаснее всего будет на Переправе, — сказал Глорфиндель. — Чутьё подсказывает мне, что преследователи быстро нагоняют нас, а впереди может оказаться засада.
Дорога продолжала спускаться с холма, по сторонам попадались большие участки травы, по которой хоббиты шли с большим удовольствием, чтобы немного отдохнули ноги. После полудня путь неожиданно затенили большие сосны, а потом Дорога оказалась между влажными обрывами красного камня, образовавшими глубокую расселину. Эхо умножало шаги. Потом также резко, словно из распахнувшихся ворот, они вышли на свет. По дну складки прямо и ровно тянулась миля Дороги, за которой показалась Переправа Ривенделля. Дальний берег был коричневого цвета и крутой, по нему вилась тропа, а ещё дальше в бледное небо гряда за грядой и пик за пиком карабкались высокие Горы.
В расселине позади всё ещё звучало эхо, будто шаги, и шум, как ветер зашумел в ветвях сосен. Глорфиндель на секунду обернулся и прислушался, а потом бросился вперёд, крича:
— Скачи! Враг настигает!
Белый конь скакнул вперёд, хоббиты побежали по склону, а Странник и Глорфиндель прикрывали отход. Не миновали они и половины пути, как загрохотали лошадиные копыта, и из расселины выскочил Чёрный Всадник. Он натянул поводья и остановился, покачиваясь в седле, к нему подскакали сначала один, потом другой и ещё двое.
— Скачи вперёд! Скачи! — прокричал Глорфиндель Фродо.
Но он не послушался сразу, странное нежелание захватило его. Фродо сдержал коня, пока он не перешёл на шаг, а затем оглянулся. На огромных конях Всадники жуткими чёрными статуями возвышались среди затуманившегося леса. Фродо почувствовал, что они молча приказывают ждать. Страх и ненависть вдруг проснулись в нём, и Фродо бросил поводья и выхватил сверкающий красным меч.
— Скачи во весь опор! Скорей! — всё звал Глорфиндель, а потом звонко обратился к коню по-эльфийски: „Noro lim, noro lim, Asfaloth!“
Тут же белый конь быстрее ветра понёсся по Дороге, а Чёрные Всадники с ужасающим воплем, уже однажды слышанным Фродо в Восточной Четверти, бросились в погоню. Двое — сразу к Фродо, двое карьером неслись напрямик к Переправе, чтобы перехватить его. Они приближались, становясь всё темнее и выше.
Фродо оглянулся. Своих спутников он уже не видел, Всадники позади отставали, даже большие их лошади не могли соревноваться с белым конём Эльфа. Но когда Фродо снова посмотрел вперёд, надежда поблёкла. Казалось невозможным достичь Переправы. Неминуемо его перехватят Всадники, устроившие засаду у реки. Они вышли без плащей и капюшонов, в железных шлемах, в беловатом и сером, с обнажёнными мечами в иссохших руках. Ледяные глаза их блестели, и они кричали Фродо жуткими голосами.
Фродо не ощущал больше ничего, кроме страха, не думал о мече, не вскрикнул. Он только закрыл глаза и прижался к гриве коня. В ушах шумел ветер, а колокольчики звенели нестройно и дико. Его пронзил могильный холод, и последним усилием конь Эльфа как на крыльях пронёс его мимо первого Всадника.
Плеснула вода и обрызгала Фродо ноги. Он ощутил, как миновала река, а конь стал подниматься по крутому каменистому берегу. Переправу он прошёл.
Тем не менее, преследователи оставались очень близко. На вершине берега конь остановился и заржал. Внизу у края воды стояли Девятеро, и у Фродо упало сердце перед их ужасными открытыми лицами. Ничто не могло воспрепятствовать им переправиться так же легко, а бежать по неизвестной тропе от Переправы до границ Ривенделля казалось бесполезным, если Всадники переправятся. Ему приказывали остановиться, снова закипела в нём ненависть, но сил сопротивляться не осталось. Первый Всадник пошёл вперёд. Его конь почувствовал воду и встал на дыбы. Фродо собрался с духом и взмахнул мечом.
— Прочь! Возвращайтесь в Мордор и не преследуйте меня больше!
Голос ему самому показался очень тонким. Всадники остановились, но у Фродо не было такой же силы, как у Бомбадила. Враги рассмеялись резко и пронизывающе.
— К нам! С нами в Мордор!
— Прочь! — прошептал Фродо.
— Кольцо! Кольцо нам! — страшно воскликнули Всадники, и их вожак ринулся в воду в сопровождении двоих других.
В последнем усилии Фродо поднял меч и прокричал:
— Во имя Эльберет и Лютиен Прекрасной, вы не получите ни Кольцо, ни меня.
Всадник стал, поднялся на стременах и поднял руку. Фродо смолк, язык прирос у него к гортани, а сердце затрепетало. Меч его разбился и выпал из дрожащей руки. Эльфов конь поднялся на дыбы и фыркнул. Первый чёрный конь уже поставил копыто на берег.
В это мгновение разразился шум и грохот воды, несущей камни. Фродо мутно видел, как Река перед ним поднимается и по ней бегут высокие волны. Белые молнии пробегали по их гребням, а среди волн появились белые всадники на белых лошадях с пенными гривами. Трое врагов, всё ещё остававшихся в Реке, исчезли среди бушующих вод. Оставшиеся на берегу в замешательстве отступили.
Фродо услышал вопли, а среди оставшихся Всадников появилась белая блистающая фигура, а позади неё маленькие язычки алого огня среди тумана, которым заволакивало всё вокруг. Чёрные кони взбесились и в ужасе понеслись прямо в воду. Пронзительные крики всадников, которых Река уносила всё дальше, заглушил грохот её вод. Фродо упал, шум и смятение, казалось, захлестнули его вместе с врагами. Больше он долгое время ничего не слышал и не видел.
И завершим на том Книгу Первую.
