Видимо, у меня желание помотаться по равнинам и взгорьям родного города в июльскую жару явление ежегодное. В году минувшем угораздило меня совершить из любви к искусству велопробег маршрутом 3-й Северный - СХИ - Юбилейный - Солнечный - 6-й Квартал - 3-й Северный. Тогда, взбираясь новою дорогой на Солнечный из долины между ним и Юбилейным, я вдруг обнаружил, что жарко мне и душно всего лишь потому, что еду против грозового фронта, кой сначала чуть не сдул меня в кювет традиционной пыльной бурей, а потом основательно отмыл и остудил в течение всего проспекта Строителей.
Сегодня, к сожалению, такого варианта не предвиделось. Рассчитывал на колонки городского водопровода, но зря. Ушлые местные жители или давно снесли их в чермет (чья главная база в Елшанке как раз и располагается) или рукоятки поснимали, пришлось довольствоваться будками с противным лимонадом "дюшес". Единственная будка с приличным лимонадом из обследованных мною оказалась на старом кольце 33-го автобуса (близ Студгородка).
Самое приятное, конечно, это катиться "туда" по Шехурдина и Московскому шоссе с аэродинамическим тормозом, но взбираться "обратно" с удовольствием может лишь маньяк или спортсмен. Теперь есть повод к высокомерному наплевательству на обладателей "горных" велосипедов с шестнадцатью передачами, где педали крутить можно двумя пальцами. Слабаки! Покрутите-ка педальки на моём "Спутнике", подымитесь на нём с Буровой по Панфилова!
Зато скорость по ровному месту можно развить неплохую. Однажды обладатель полугорного велосипеда по Шехурдина гнался за мной, по собственному признанию, от кольца Строителей и нагнал лишь у моста на Технической, после чего долго удивлялся, как это можно ехать с такой скоростью, лениво шевеля педалями. Лениво, да с усилием.
Ленинский район, конечно, имеет известную прелесть и очарование даже в жжёных обочинах больших дорог, грохоте поездов и пыльных ветрах. Это необъяснимая перемесь полусельской деревянной застройки 50-х, современной ей кирпичной с лепниною, по четыре этажа с потолками 3,5 м, и откровенных трущоб имени Лагутенко и прочих творцов этого убожества - панельной "архитектуры" Хрущёва и Брежнева. Как бы ни были мерзки они изначально одинакостию своей, Время и Возраст - два главных архитектора и декоратора, не служащие ни одной школе зодчества, все их приводят к сообразным их коренной задумке результатам. Да, хрущобы и брежневки мерзки по-прежнему, но теперь мерзки они по-разному. Из одной пахнет канализацией, из другой - просто гнильём, из третьей - краской. Первая отсырела, поблекла, гордо вынесла все невзгоды, и новенькие цинк-железо-виниловые рамы девственной белизною своей оттеняют тёмные бетонные плиты, а вторая просто облупилась без излишних претензий. Меж жилых кварталов запустелые промзоны и процветающие гаражи. Бывшие заводы можно кой-где фотографировать и выдавать за руины "Паккарда" в Детройте. "Паккард", правда, разрушался пятьдесят лет, а советские заводы лишь пятнадцать, но результат процесса одинаков.
Тем ярче на фоне разрушения и гибели ненужного никому коллективизма цветёт под своими извечными двускатными крышами придавленный им, но бесконечно живучий гений Частного Дома. Он теряет архаичные наличники и деревянную резьбу, обветренный штакетник и щеколды на калитках, но оброс белым кирпичом, накрылся профлистом и, заведя невоспитанных собак, готов и дальше давать приют так и не раздеревенившемуся нашему сознанию и бытию.
